Сколько раз уж говорено было, но, не сдержусь, повторюсь, что за обаятельное явление эти старинные газеты. Столетней, скажем, давности.
Тем паче, что в этом году вековая выдержка пожелтевших листков бумаги позволяет не так, чтобы наблюдать в полом смысле этого слова, а скорее подсматривать в замочную скважину истории за революционными завихрения 1917 года и сопутствующими им бытовыми, антуражными, уличными, если угодно, деталями. Которые крайне важны для восприятия глобальных судьбоносных моментов в жизни страны.
Взять, скажем, «Трудовую копейку», как раз в ту пору издававшуюся в Москве. Газета, в принципе, как газета. Понемногу обо всем. Но для любознательного читателя из XXI века она дает массу занятной информации и показательных образов.
Вот, скажем, неизвестный нам корреспондент обнаружил интересную деталь. В октябре 1917 года в Первопрестольной заседала Городская Дума, мэрия по-современному. А в зале находились огромные портреты императоров Александра Первого и Второго. Остались с прежних еще времен.
Убрать изображения пока не удосужились. Может быть, не рискнули просто. Цари все же, из рода 300 лет Россией правившего. Но дерзким алым материалом картины уже задрапировали.
Зато смело скололи корону со щита, распологавегося над мраморной статуей Екатерины Второй. А само изваяние императрицы никуда уносить не стали, больно громоздкое, нужна была бы целая инженерная операция. Но оставить на месте и поступить по аналогии с портретами августейших особ, укутать плюмажем, тоже как-то не решились. Это было бы посмешище, срамота, что в ту пору еще кого-то смущало.
Так и заседали новые московские власти. Уже без короны. С царями под кровавыми покрывалами. Но еще с памятью о былых имперских деяниях в образе императрицы Екатерины Великой.
Сложная историческая композиция за несколько дней до выстрела «Авроры». Тогда с прежними символами и интеллигентской рефлексией покончили решительно и бескомпромиссно.
Точка невозврата страны
Бумага терпит: грань эпох
Августейшее предательство века: как брат убивал царя
